Фонд кинофототехники собирался «с нуля» с начала существования Музея кино. К концу 2010 года в нем насчитывалось уже более 1000 единиц основного хранения и 170 –  научно-вспомогательного.

Основа коллекции – съемочные камеры и проекционные киноаппараты  разных эпох, форматов и конструкций, а также набор оборудования всего цикла кинопроизводства (штативов, объективов, осветительных приборов, операторских тележек, звукозаписывающих устройств, мувиол, монтажных столов и т.п.). К ним  примыкают также различные форматы и виды кинопленки, а также объективы, светофильтры и уникальные приспособления, изобретенные и сконструированные инженерами или самими операторами.

Самый ранний экспонат в этом разделе фонда – французская кинокамера фирмы «Братья Патэ» 1908 года. Она имеет прямоугольный деревянный корпус, обтянутый кожей, и наружные квадратные кассеты, за что получила прозвище «Патэ-верблюд». В коллекции представлены многие зарубежные и основные отечественные съемочные аппараты для 35- и 16-мм пленки. Любительская 8-мм кинотехника (ныне ставшая раритетом) вошла в научно-вспомогательный фонд.

Звукозаписывающая и воспроизводящая аппаратура, разные микрофоны, портативные магнитофоны для записи черновой фонограммы, малогабаритные пульты звукозаписи и усилители звука отражают технологии начала 1950-х годов. Во вспомогательной коллекции – бытовая музыкальная и радиоаппаратура.

Из ее предшественников можно раритетом считать звуковой валик с  иголками для старинного музыкального аппарата. Интересен стационарный комплект для оптической записи звука: 1950-е годы он был достижением советской кинотехники, но магнитная  система звукозаписи вытеснила его из производства – наш экземпляр, возможно,  единственный сохранившийся.

Отсутствие достаточно больших хранилищ не позволяет музею широко собирать проекционную кинотехнику, однако в нашей коллекции есть уникальные передвижные кинопроекторы – в частности, редкий аппарат «Патэ» для пленки формата 27,5 мм, привезенный братом А.А.Ханжонкова из Франции. 

Кинематограф не мог бы родиться без изобретения фотографии. Поэтому мы, как и родственные нам музеи других стран, собираем отечественную и  зарубежную фототехнику. Самый ранний фотоаппарат нашей коллекции создан в  1870-х годов, есть фотокамеры 1890-1910-х годов. Абсолютный раритет – одна из первых в мире немецкая фотокамера 1903 года для цветной фотосъемки. Имеется ранний стереофотоаппарат немецкой фирмы «Ihage», снимающий двумя объективами. Если на полученную стереопару смотреть через стереоскоп, можно увидеть объемное изображение. У нас есть образцы разных конструкций стереоскопов и несколько серий стереопар, в том числе запечатлевшие Льва Толстого. К фотокамерам примыкает коллекция фотооборудования: увеличители, проявочные бачки (среди них самая ранняя продукция фирмы Kodak – «Дневной проявительный бачок» 1903 года).

Из множества предков кинематографа в фонде имеются стробоскоп и праксиноскоп ( их современные копии), «волшебные фонари» -предшественники диапроекторов, и большая коллекция рисованных стекол к ним.  Однако тут, как и в других коллекциях, у нас есть еще досадные пробелы, и мы продолжаем поиски недостающих звеньев предыстории и истории развития кино.

Фонд кинофототехники непрерывно пополняется бесценными дарами, а иногда, если позволяет музейный бюджет, нам удается купить исторически ценные экспонаты.

У нас нет пока съемочно-проекционной камеры братьев Люмьер, хотя во Франции антиквары продают сохранившиеся экземпляры. Нет пока и аппарата братьев Складановских. Однако недавно нам подарили 2 ролика широкой 55 мм пленки для биоскопа,, снятой немецкими изобретателями «движущегося изображения» в 1895 и1896г.

 Немецкая съемочная камера «Цейс» 1911  года - точно такая же, как и на снимке рабочего момента съемки, которую ведет один из первых операторов российского кино Александр Левицкий.

В нашем фонде - несколько вариантов съемочного французского аппарата «Parvo» фирмы «Andre Debrie» («Дебри»). Это была главная кинокамера для немой съемки, которой снималось все советское кино, начиная с хроники гражданской войны вплоть до послевоенного времени. Им снимали операторы Эдуард Тиссэ, Андрей Москвин, Леонид Косматов, Анатолий Головня, Михаил Кауфман (чей «Дебри» стал «героем» фильма Дзиги Вертова «Человек с киноаппаратом»). Набор качественной оптики, усовершенствованная конструкция механизма, панорамная головка штатива и другие новшества давали большие возможности в поисках новых выразительных средств. Один из хранящихся у нас в полном комплекте аппаратов впервые в мире поднялся со своим хозяином Константином Венцем на тянь-шаньский пятитысячник.

Имеется несколько аналогов «Парво» - немецкие кинокамеры «Аскания»), одной из них (по студийной легенде) снимался в 1929г фильм  «Живой труп» с  режиссером В. Пудовкиным в главной роли.

С середины 1930-х годов начала производиться отечественная киносъемочная техника. Первая камера советского производства КС-2, КС-21 завода «Ленкинап» 1937 года уже предназначалась для звуковой синхронной съемки. Это был качественный скачок. В нашем собрании – целая «линейка» советских кинокамер: «Родина», «Москва», «Союз», «Конвас» всех выпусков,  уникальные кинокамеры для съемки стереофильмов, различные специальные аппараты...

Для хроникальных съемок жизни требовались более легкие ручные камеры,  их выпуск начался еще до войны. У нас есть очень редкий экземпляр ручной камеры КС-5, выпущенной в небольшом количестве в 1941 году в Ленинграде. Для операторов, снимавших на всех фронтах, были закуплены в Америке ручные камеры «Аймо» («Eyemo») фирмы Bell&Howell (советские камеры КС-5 и послевоенная КС-50 были их аналогами.) Километры военной кинохроники под огнем снимали ими Роман Кармен, Борис Мукасеев, Владислав Микоша, Павел Касаткин, Семен Школьников и другие фронтовые операторы. Камеры переданы нам из музея ЦСДФ. 

Монтажный «перемоточный» стол, на котором монтировалась фронтовая хроника. Первые мувиолы.

На протяжении всей истории кино ведутся инженерные поиски новых технических решений, которые расширяют творческие возможности операторов и  позволяют усилить впечатления зрителей от кинопроекции. Иногда решающими изобретениями становятся принципиальные конструктивные узлы аппаратов. Самые ранние образцы таких новаций в нашем фонде – проекционные головки от  несохранившихся аппаратов конца 1910-х годов.

 

«Археология кино» пока еще недостаточно хорошо представлена в нашем музее – для приобретения редких старинных, чудом сохранившихся оптических игрушек и предметов  ранней проекционной техники нужны немалые средства.

Поначалу в музее отсутствовали даже «волшебные фонари». «Латерна магика», воплотившая идею проекции пока еще неподвижного, но увеличенного изображения, появилась в конце XIX века. Ее можно сравнить с диапроектором в архаической форме: стекло с изображением помещается между источником света (до эпохи электричества это была масляная лампа) и объективом. Деревянные корпуса ранних «волшебных фонарей» – интересной, всегда разной формы в стиле эпохи, более поздние – уже металлические, с вытяжной трубой над источником света. «Фонари» были, в основном, иностранного производства, но у нас есть один экземпляр российской фирмы, на нем надпись «Трындина сыновья. Москва. Лубянка». Музею чудом удалось приобрести и отреставрировать несколько «волшебных фонарей», а также собрать около 400 подлинных стекол с рисунками для проекции. Изображение на «световых картинах» рисовалось от руки. В нашей коллекции самые разнообразные сюжеты – от библейских картин до юмористических сценок. Позже добавилась возможность проецировать картинки не только со стекла, но и со склеенного в кольцо короткого куска пленки, на котором изображение также нарисовано от руки (например, повторяющиеся движения акробата). Детский вариант «волшебного фонаря» 1920-х годов с комплектом разрисованных стекол и пленок подарил нам знаменитый финский режиссер Аки Каурисмяки.

Коллекции фототехники позволяют увидеть не только усовершенствование самих аппаратов и их миниатюризацию, но и те же, что в кино, связи между механикой, оптикой, химией (в пленках), с одной стороны, и эстетикой, социальной жизнью и творческой личностью, с другой.

Из Большого театра к нам поступил большой салонный фотоаппарат фирмы Kodak (США) 1908 года, который предназначался для портретной съемки в фотоателье. Эти деревянные гиганты производили съемку на негативную стеклянную пластину, кожаный раздвигающийся мех регулировал резкость, еще нет диафрагмы, требуется большая «выдержка», определяемая «на глаз». По преданию, нашим «динозавром» снимали всех корифеев Императорской оперы, в том числе самого Шаляпина.

Как уникальная мемориальная вещь, но и как лиричный свидетель целой эпохи хранится у нас аппарат «Фотокор» фотографа Льва Горнунга, которой были сделаны снимки семьи поэта Арсения Александровича Тарковского…  

Знаменитая «Лейка» производства немецкой фирмы «Leitz» – любимый аппарат наших фоторепортеров, а в годы войны – военных корреспондентов и фронтовых операторов. Производство советского аналога «Лейки» было налажено на базе коммуны А. С. Макаренко в 1938 году под названием «ФЭД» («Феликс Эдмундович Дзержинский»). На экземпляре хранящегося у нас первого выпуска – заводское клеймо «Труд-коммуна НКВД. Украина. Харьков». Имеются и все последующие модели – ФЭД-2, ФЭД-3, «Зенит», «Зоркий», «Киев»…

Эти, не так давно широко распространенные фотоаппараты, уже становятся раритетами в наше время, когда классическая фотография быстро заменяется электронной, а ведь этими аппаратами была запечатлена целая эпоха жизни нашей страны.

Это же относится и ко всем другим экспонатам фонда. На данном этапе резкой смены всех прежних фото- и кино-технологий, наша задача - собрать и сохранить все, что еще возможно, для истории и будущих поколений.

 

Э. Р. Малая, хранитель фонда, старший научный сотрудник.

Малая Эмма Рафаиловна



Малая Эмма Рафаиловна

Малая Эмма Рафаиловна, родилась в Москве. Художник по костюмам на киностудии им. Горького. Работала более чем на тридцати пяти картинах: "Офицеры" (реж. В. Роговой), "Однажды 20 лет спустя" (реж. Ю. Егоров), "Шел четвертый год войны" (реж. Г. Николаенко), "Герой нашего времени" (реж. С. Ростоцкий)... С 2000 года - в Музее кино.

Предметно-мемориальный фонд на данном этапе совмещает самые разнородные коллекции. По мере накопления предметов и, надеюсь, после появления у Музея кино собственного здания со специализированными хранилищами каждый блок выделится в самостоятельный фонд.

Это уже случилось с кинофототехникой,  поначалу входившей в предметный комплекс: когда количество предметов техники превысило 500 единиц хранения, было принято решение обособить его, сохранив номера экспонатов в музейной Книге поступлений, но изменив их инвентарные номера.

На очереди – выделение растущего фонда кинокостюмов…

По профессии я – художник по костюмам, много лет работала на Киностудии имени Горького, в Музей кино пришла, когда готовилась выставка моей старшей коллеги, замечательного художника Эльзы Раппопорт, - и осталась в нем работать: взяла на себя комплектование, каталогизацию, научное описание и хранение Предметно-мемориального фонда.

Когда на моих руках оказалась кинофототехника – я была несколько озадачена, хотя  работая на многих фильмах, имела общее представление о съемочной и пр. аппаратуре и техническом процессе съемки. Но здесь нужно было быстро  понять структуру и хронологию кинотехники, освоить терминологию и грамотное описание, применить системный подход для формирования коллекции.    Помог мне во все это вникнуть уникальный  специалист, в том числе и по ранней и кинотехнике, и редкий энтузиаст  Юрий Петрович Похитонов со студии «Центрнаучфильм». Консультировалась я  и операторами, и с инженерами из НИКФИ, и с коллегами из Политехнического музея. В моем распоряжении книги по операторскому мастерству, а также старые и новые, изданные зарубежными киномузеями, каталоги их коллекций фото- и кинотехники.  Все это стало мне очень интересно, я поняла, что это истинно музейные  экспонаты, которые необходимо сохранить как важнейшую часть истории кинематографа..  Для пополнения коллекции, особенно по ранней кинотехнике, я познакомилась с коллекционерами. Появилась возможность прибрести очень редкие экспонаты. Много разнообразной кинотехники было получено и с киностудий. Фонд постоянно пополняется дарами от операторов и других кинематографистов. Так я стала хранителем сразу двух разных, но в конечном счете взаимодополнительных фондов. Ведь в нашем музее кинотехника находится в ином контексте, чем, скажем,  в Политехническом. Там она – одно из великих изобретений XIX-XX веков, которое позволяет запечатлеть и сохранить на века движущееся и звучащее изображение. У нас она – часть единого кинопроцесса, она - техническое обеспечение художественного замысла (даже в документальном кино – в искусстве передать реальность). В Музее кино кинотехника собирается, изучается и экспонируется как неотъемлемое слагаемое кинокультуры – наряду с режиссерскими разработками и эскизами декораций, сценариями и фотографиями, костюмами и памятными вещами…

Коллекций такого плана по истории и искусству кино нет ни в каких других музеях нашей страны (отчасти лишь в музеях некоторых киностудий есть ценные, но разрозненные, иначе хранимые и редко выставляемые материалы). И наши фонды не уступают собраниям зарубежных музеев кино ни по значимости, ни по эстетическому уровню. Вот несколько примеров из обоих фондов, которыми я занимаюсь.

В коллекции костюмов подлинное сокровище мирового уровня – костюмы из «Ивана Грозного» Сергея Михайловича Эйзенштейна: боярские шубы и душегреи, кафтан опричника, колет пажа, шутейный наряд «халдея». К сожалению, костюмы эти сохранились не в полном комплекте, но и те части, которые сохранилось, уникальны. Они были созданы на Центральной Объединенной студии в Алма-Ате в 1942-1943 годах, в чрезвычайно трудных условиях, по эскизам выдающихся художников Всеволода Воинова, Лидии Наумовой, Марии Сафоновой в костюмерно-пошивочном цехе под руководством выдающегося мастера мужского костюма Якова Ильича Райзмана.  Изготовленные из подлинных исторических материалов – парчи, бархата, церковных тканей XVIII-XIX веков, они чудом сохранились, но требовали очень серьезной реставрации, которая и была проведена специалистами самой высокой квалификации. Теперь костюмы имеют прекрасный экспозиционный вид…

Замечательно выразительные – исторически и этнографически точные, четкие по силуэту, романтичные по духу костюмы из фильма Станислава Ростоцкого «Герой нашего времени», созданные по эскизам Эльзы Раппопорт, великодушно передала музею Киностудия им. Горького…

У нас хранятся три отличные работы художника по костюмам Натальи Полях.

Тонко передают эпоху (XVI век во Франции) костюмы главных персонажей романов А.Дюма-отца «Королева Марго» и «Графиня де Монсоро». Они были экранизированы для телевидения в 1993-1996 году, и после завершения фильма актер и продюсер Сергей Жигунов подарил нам вместе с костюмами игровой реквизит, предметы мебели, большие живописные гобелены.

А режиссер Александр Прошкин передал в музей после окончания фильма «Русский бунт» (по «Капитанской дочке» Пушкина) костюмы, за которые Наталью Полях наградили «Никой». Тут военная униформа Пети Гринева, платья Маши Мироновой, костюм Екатерины II, мундиры ее генералов, простые костюмы казаков и крестьян, а также бутафория: старинные ружья, шашки, пистолеты и даже кандалы, в которые был закован Пугачев…

В конце 2010 года продюсер Олег Чамин и режиссер Георгий Юнгвальд-Хилькевич сделали щедрый подарок – большой комплекс  костюмов и реквизита из популярного фильма «Возвращение мушкетеров».

В другом «блоке» фонда – предметы и мебель, связанные с именами крупных мастеров кино и подаренные нам их родными.

Так, Наталья Борисовна Кузьмина передала музею обстановку городского кабинета Михаила Ильича Ромма с деревянным бюстом, который он создал в молодости, с магнитофоном, на который записывались его устные рассказы, с подарками друзей и ставших знаменитыми учеников. Она привезла нам также стол, стулья и верстак с дачной веранды: они замечательны не только тем, что сделаны руками самого режиссера – вокруг них собирались его студенты по ВГИКу и молодые, приезжавшие из всех республик режиссеры – творцы кинематографической «оттепели», которых он защищал от «партийного руководства» …

Хранятся у нас и монументальный резной стол Романа Кармена, и старинное «шведское» бюро оператора Якова Толчана, и ампирный зеркальный шкафчик – его мы получили от вдовы Георгия Милляра вместе с элегантным цилиндром и… с резной палкой Бабы Яги, которую актер великолепно играл.

Для будущей экспозиции Музея кино хранятся вещи, принадлежавшие нашим знаменитым актерам: кепочка и гармошка, с которыми выступал Николай Крючков, талисман Нины Алисовой кукла-цыганка, модель морского судна «Иван Переверзев», названного в честь актера.  И подаренная режиссеру Сергею Васильеву бурка – такая же, как знаменитая чапаевская.

Одна из жемчужин фонда – стенной шкафчик из дома на Щипке, связанный с детством и юностью Андрея Тарковского: он подарен его сестрой Мариной Арсеньевной.

В разделе «Памятные знаки» – призы за документальные и художественные фильмы, среди которых «Летят журавли», «Да здравствует Мексика!», «Сережа», «Прощайте, голуби», «Долгая счастливая жизнь» и многие другие.

В научно-вспомогательном разделе собираются кинематографические значки, коллекции советских и зарубежных почтовых марок, связанных с кино, открытки, кинокалендари, сувениры с кинотематикой – часть той «массовой продукции», которая показывает необычайное влияние кино на вкусы людей и повседневную жизнь в ХХ века.

e-mail: malaja@museikino.ru
 
Адрес дирекции: 119991, Москва, ул. Мосфильмовская, д 1, корп. 3 (фондовые отделы) Электронная почта: ,    

Подписаться на новости

Введите свой адрес в поле ниже

     
Загрузка...