Архив | Программа КЛИО (кино, личность, история, общество): "От Хрущева до Горбачева"

Программа КЛИО (кино, личность, история, общество): "От Хрущева до Горбачева"

14 июля 2009, 13:41

Казалось бы, никогда человек не был так виден, буквально насквозь просвечен, как сейчас, когда его рассматривают под стеклом все двадцать четыре часа в сутки, чем бы он не занимался в эти часы. Ничто не оставлено в тени. Дальше - некуда. Но нет дальше от человека, чем сейчас. Ближе было, как ни удивительно, в самые скромные времена, когда невозможно было представить на экране постельную сцену или нецензурную брань. Скромные времена, застенчивые, советские.

В оттепель человек не как атом, не как самая малая часть общества, а как личность, индивидуальность, обладатель своего собственного внутреннего мира привлек интерес к себе и кино, и литературы и - общества. За кадром зазвучал внутренний голос героя. В "Заставе Ильича" одновременно слышались за кадром несколько голосов. Полифония. Обыкновенные, идущие по улице ребята, думали, мыслили, решали, как быть, как жить, какой будет жизнь дальше. Это начинало зависеть от них.

Человек стал удивительным, недавно открытым существом, которое можно было изучать и - изучить. Во-первых, разрешено, во-вторых, доказано, что в познании преград нет. Но уже в "Коротких встречах" Киры Муратовой, то есть в 1967 году, главный герой вдруг говорит: а я не хочу, чтобы меня изучали, я не хочу, чтобы меня рассматривали под микроскопом. И еще он говорит: не надо меня перевоспитывать, я хочу, чтобы меня просто так любили, ни за что.

Устав быть на виду, человек остался один, сам с собой. Он стал интересен не кому-то другому, а себе самому.

Претензии, которые предъявляет тебе не общество, не даже просто другой человек, а ты сам, - самая тяжелая, невыносимая вещь на свете. Непреодолимая. В этом драма героев семидесятых - начала восьмидесятых: "Июльского дождя", "Соляриса", "Полетов во сне и наяву", "Частной жизни".

Но все они - герои вчерашних дней, как пелось в известной песне.

Когда-то было невозможно сказать то, что думаешь, смертельно опасно. Затем - разрешено и сказано. Сейчас - никому не интересно, о чем на самом деле думает человек, за которым ведется пристальное наблюдение из-за стекла. Даже самому подопытному человеку неинтересно знать свои настоящие мысли. Возможно, он даже не знает, что они есть.

Елена Долгопят

Начало